Религиоведение / Энциклопедический словарь. –М.: Академический проект, 2006. –1256 с.
ЗАГРОБНЫЙ МИР – область посмертного существования, в которую,
согласно религиозным представлениям, переходит душа после погребения телесных останков. Возникновение
древнейших представлений о 3. м. удостоверяются археологическими данными, прежде
всего памятниками погребального культа.
Самые ранние следы погребального культа восходят к неандертальским
захоронениям. Сам факт погребения с соблюдением определенных правил, избыточных
для достижения сугубо гигиенических целей, указывает на зарождение зачатков
идей о смерти как переходе из одной области существования в другую, в 3. м.
Древнейшая практика захоронения вместе с телом орудий труда, керамики,
украшений и проч. приоткрывает особенности самых ранних представлений о 3. м.
Этот мир мыслился подобным миру живых – ушедшие туда продолжают заниматься
привычным делом (охотой, войной и проч.), испытывая схожие с живыми потребности
и используя обычные орудия. Более поздние археологические данные,
этнографические материалы, фольклор расширяют наши сведения об архаическом
образе 3. м. В архаической картине мира не было стройных, единообразных для
разных культур или даже для одной культуры представлений о 3. м. Ранние
воззрения на 3. м. в разных культурах различны и противоречивы. Им свойственны,
однако, некоторые общие черты, обусловленные особенностями архаического сознания
Архаическое сознание не поднимается до представлений о 3. м. как запредельной (трансцендентной) реальности.
Архаические культуры допускают, что 3. м. локализован
в пределах земной реальности, но только в очень труднодоступном месте – за
горной грядой, дремучими лесами, на дальнем острове в море. Позднее это
представление могло быть развито в образах «небесного» («верхнего») или
«подземного» («нижнего») 3. м. В 3. м. ведет дорога по суше, воде или небу (в
последнем случае часто по Млечному пути). Преодолеть ее очень сложно: мало
тех, кто знает верный маршрут, к тому же мешают ущелья, чащоба, речные преграды,
огонь, демонические существа и другие препятствия. Поэтому душе, чтобы она
добралась до 3. м., как правило, нужен опытный проводник. Функцию проводника в
3. м. во многих культурах выполняли шаманы. Согласно верованиям, шаман может провести душу по
трудной дороге, уберечь ее от посягательств демонов. Существовало представление, что преодолеть препятствия
можно за определенную плату, поэтому погребальные обряды многих народов
подразумевали снабжение умершего некими ценностями для оплаты услуг проводника
(напр., греки клали под язык покойнику обол (мелкую монету) для Харона,
перевозчика по подземной реке). Многие культуры разделяли убеждение, что на
пути в 3. м. есть участки, миновав которые, Душа забывает обратную дорогу и
даже свое земное прошлое (напр., Забыть-река в славянской мифологии). Непреодолимые трудности дороги из одного мира в
другой, «пункты забвения» служили для живых гарантией от произвольных возвращений
из 3. м. мертвых – существ небезопасных. Большинство архаических культур
разделяло идею о том, что не всякая душа способна оказаться в 3. м. Так, души
закоренелых грешников, людей, не изживших свой земной срок (напр., самоубийц)
или похороненных без надлежащих обрядов, застревали между миром живых и 3. м.,
превращаясь в опасных представителей «нечистой силы» (таковы за- ложные
покойники, упыри, русалки в славянской мифологии). Для препровождения их в 3.
м. требовалось осуществить особые обряды. В своих архаических формах 3. м. не
противопоставляется миру живых как абсолютно инаковая реальность – 3. м.
остается проекцией мира живых в мир мертвых. Существование там протекает сходным
с миром живых образом – среди насельников 3. м. есть свои семьи, кто-то может
быть занят повседневными занятиями, а кто-то проводит время в праздности, пируя
в саду поблизости от «молочной реки с кисельными берегами». Эйнхерии, павшие
героической смертью воины германской мифологии, опиваются хмельным медом и
развлекаются состязаниями в Вальхалле, благословенной обители славно погибших.
Рядом с этим образом 3. м. как места счастья и изобилия («острова блаженных» в
греческой мифологии), может сосуществовать образ 3. м. как страны мрака,
холода, неизбывной тоски (Аид в той же греческой мифологии). Инаковость 3. м.
осознается на архаической ступени как переход в противоположность: живое в
мертвое, видимое в невидимое, телесное в бестелесное; по этой логике,
сопогребенная с покойником сломанная вещь (нож, горшок и проч.) в 3. м.
становится целой. Два мира находятся в постоянном взаимодействии: живые
родственники должны почитать мертвых и заботиться о них жертвоприношениями, заупокойными ритуалами; насельники 3. м. следят за
поведением живых, помогают или наказывают. Живые узнают о происходящем в 3. м.
через знамения, сны или при посредстве медиумов (напр., шаманов). Вместе живые
и мертвые составляют одну общину (родовую, племенную, этническую), связанную
взаимными обязательствами. Существуют календарные сроки, когда общение между
мирами становится особенно интенсивным (напр., святки в славянской традиции).
В эти сроки связывающий миры путь становится дорогой с двусторонним движением.
На поздней ступени развития с появлением идеи посмертного воздаяния образ 3.
м. раздваивается на противоположные области – рая, блаженной обители праведников, и ада, мрачного узилища для преступных и святотатственных
душ. В представлениях о 3. м. развивается идея трансцендентности этой области
бытия, ее абсолютной запредельности миру земному. Большинство ныне существующих
традиционных религий унаследовали в переработанном виде мифологические и
обрядовые компоненты архаических представлений о 3. м. Радикальная попытка
переосмыслить идею 3. м. была сделана в раннем буддизме в концепции нирваны. Однако позднее в народном буддизме произошел
возврат к учению о 3. м., посмертном суде, аде и рае. В иудаизме на протяжении почти всего «библейского» этапа
учения о 3. м. вытеснялись на периферию ортодоксии, однако в «талмудический»
период они получили свое официальное оформление в авторитетных текстах. Христианство и ислам
сразу утвердили идею 3. м. в качестве одного из краеугольных камней вероучения.
Представления о 3. м. по-прежнему играют большую роль в вероучительных,
мифологических, нравственных, обрядовых и других измерениях религиозной жизни.
А.П. Забияко