ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКИЕ КОНЦЕПЦИИ РЕЛИГИИ - Религиоведение. Энциклопедический словарь

Религиоведение / Энциклопедический словарь. –М.: Академический проект, 2006. –1256 с.

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКИЕ КОНЦЕПЦИИ РЕЛИГИИ — концепции религии, получившие развитие в рамках психоанализа. Разработанный 3. Фрейдом метод психоанализа в кон. 19 — нач. 20 в. из клинической практики вошел во все сферы гуманитарного знания. Как сам Фрейд, так и его последователи внесли значительный вклад в изучение проблем религиоведческого характера и оказали влияние на становление дисциплины «психология религии». Можно назвать несколько общих для всех П. к. р. положений. 1. Религия возникает как результат психической деятельности человека, в частности фантазии и воображения. В этой связи психоанализ отмечает сходство религиозных переживаний с другими иррациональными состояниями: сновидениями, грезами и даже бредовыми навязчивыми идеями. 2. Общность психических процессов на онтогенетическом и филогенетическом уровнях и, как следствие, символы религиозные не только выражают идеи и догматы вероисповедания, но могут воплощать эмоции, различные состояния и переживания личного характера. Они совпадают с образами индивидуальной психологии, т. к. принцип их возникновения один и тот же. 3. В оформлении основных религиозных идей и концептов значительная роль отводится бессознательному, чем обусловлен иррациональный характер религиозного знания. 4. Аналогию религиозным феноменам представители психоанализа видят не только в художественном творчестве и фантазировании, но и в психопатологии. Т. обр., религия предстает в П. к. р. то как «коллективная фантазия», то как «коллективный невроз». Фрейд уподобляет процесс возникновения религии механизму формирования комплексов: ранняя травма — вытеснение травмирующих образов — замещение их в сознании иллюзией-компенсацией, т.е. осуществлением желания в мечтах. Первоначальным травмирующим обстоятельством, по Фрейду, является чувство вины, вызванное «эдиповым комплексом». Как в жизни индивида, так и в жизни человеческого рода имели место аналогичные события сексуально-агрессивного содержания. Они были вытеснены из сознания, забыты, но затем обнаружили себя как невротические симптомы, последствиями которых являются религиозные феномены. Вина за убийство отца и стремление обладать матерью в результате невротических искажающих тенденций приводит к почитанию отца в виде замещающего символа — тотема и к дальнейшему обожествлению его образа («Тотем и табу», 1912). Возникновение монотеистической религии иудеев Фрейд трактует как сокрытие факта убийства Моисея и в качестве компенсации дальнейшее признание еврейским народом его Бога. Само преступление (убийство обожествленного позднее праотца, прообраза Бога) становится достоянием памяти лишь в искаженном образе: в качестве сюжета оно появляется в христианской религии и выливается в упрек еврейскому народу: вы убили нашего Бога («Человек Моисей и монотеистическая религия», 1938). Впрочем, Фрейд убежден, что невротические симптомы можно обнаружить при анализе каждой религиозной традиции. В аналитической психологии К.Г. Юнга религия не ставится в прямую зависимость от невротических состояний. Религиозные идеи и смыслы, по Юнгу, возникают не как компенсация вытесненных сексуально-агрессивных влечений. Они появляются в результате проникновения в сознание предсуществующих, универсальных, проявляющихся спонтанно всюду и везде, регулярно повторяющихся архетипических образов, происходящих из самых глубинных слоев психики — коллективного бессознательного (см. Коллективное бессознательное и религия). Юнг согласен с трактовкой Фрейдом религиозных символов Бога и Богини, являющихся проекцией образов реальных родителей, с поклонения которым начинается любая архаическая культура. Однако Юнг категорически не признает «эдиповых» корней переноса. Бог — не осуществленная в фантазии мечта о всевластии и всемогуществе. Данный персонаж символизирует защиту и опеку, но также наказание за прегрешения. Поскольку взрослый человек нуждается в помощи так же, как и ребенок, но не может при этом апеллировать к физическим родителям (что равносильно инфантилизму), то он создает в воображении вымышленный образ, прототипом которого является реальный человек. Соответственно Богиня-мать воплощает гиперболизированные качества реальной матери: она — подательница жизни, блага, тепла, обеспечивает младенца всем необходимым, но она же может предстать в виде грозной, гневной Богини. Предложенный Юнгом метод амплификации (прояснение эмоциональных состояний, сновидений индивида через параллели с аналогичными символами религии, мифологии, с материалами фольклора и искусства) может быть использован и для толкования значения религиозных образов через обращение к личностной психологии и к внеличностным универсальным структурам, какими являются архетипы (см. Архетипические образы). В подобном ракурсе Юнгом рассматриваются как отдельные мифологические и религиозные персонажи и фигуры (Богиня-мать, Бог, мудрый старец, змей, древо мира), так и отдельные мотивы, сюжетные схемы (мотив воскресения, чудесного рождения героя, битва героя с чудовищем, погружение в священные воды, нисхождение в подземное царство и т.д.). Кроме того, Юнг раскрывает значение некоторых геометрических, астрологических, алхимических и числовых (троица, двоичность, кватериость) символов в религиозных воззрениях. Концепция коллективного бессознательного и архетипа предопределила одну из распространенных тем в религиоведческих исследованиях 20 в.: поиски неких константных идей, фундаментальных свойств мышления, определивших общность первоначальных религиозных представлений. В этом смысле П. к. р. оказали влияние на подход структуралистов. Все проявления человеческого духа (религия, миф, искусство) являются отражением существующей первичной структуры, которая наиболее полно воплощена в бессознательном (по К. Леви-Строссу) или в языке (по Ж. Лакану). Коллективное бессознательное, с т. зр. структурной антропологии, становится источником всякого рода символов и обеспечивает понимание вне словесного языка, т. к. символы беспрепятственно проходят через заслон сознания, апеллируя непосредственно к интуиции и эмоциям. Задача исследователя сводится к тому, чтобы обнаружить первичную бессознательную структуру, лежащую в основе любого социального установления или обычая, чтобы обрести принцип истолкования и для других установлений и обычаев в различных типах мышления. Метод Леви-Стросса оказался весьма эффективным для исследований в области мифа, но не столь действенным в изучении развитых религий, в которых первичная структура скрыта под многочисленными наслоениями. Искажения первоначального смысла возникают в результате позднейших толкований, из-за попыток придать рациональный характер идеям, в принципе неподдающимся рационализации. Представления Ж. Лакана, что и бессознательное, и все формы культурной деятельности структурированы как язык и опосредованы языком, стимулировали семиотические исследования религии. Интерес к проблемам языка в религиозном высказывании возникает в выросшей из критики психоанализа концепции «шизоанализа» (Ж. Делёз, Ф. Гваттари). Вместе с тем, в теории Делёза можно видеть продолжение идей Фрейда: смысл высказывания кроется в том, что не высказано, он всегда находится между строк. Его выдают нелепости, оговорки, речевые расстройства и аналогичные явления в сфере культуры — «запинающийся» символический язык поэтов или иррациональные высказывания Священных Писаний. Чем более оформленной и осознанной является религиозная система, тем менее она способна разгадать таинственный мистический язык Бога. Христианство грешит против истины, т. к. священные тексты христиан утратили «аффективные, полные ярости и слепоты» высказывания ранних пророков. В священных текстах всегда есть какая-то определенная позиция, трансцендентальное же поле смысла должно исключать любую форму как личного, так и общего. Смысл рождается в стихии бессознательного, которое представлено у Делёза как некое энергетическое поле, заполняющее все социальное пространство. Религиозные символы, как и поэтические, ничего не обозначают. Символ — это «вращающаяся мысль, в которой группа образов все быстрее вращается вокруг какой-то таинственной точки». Анализ должен обнаружить погрешности языка и через них приблизиться к неявным значениям, лишь указывающим путь к истине, но никогда ее не открывающим.

Т.И. Корка