Каппадокийцы - Религиоведение / Энциклопедический словарь

Религиоведение / Энциклопедический словарь. –М.: Академический проект, 2006. –1256 с.

 

КАППАДОКИЙЦЫ — кружок христианских бого­словов вт. пол. 4 в. Помимо наиболее выдающихся пред­ставителей, таких как Василий Великий (Кесарийский), Григорий Богослов (Назианзин), Григорий Нисский, в кру­жок входили Амфилохий Иконийский и другие мы­слители. Каждый из К. отличался особенной направ­ленностью основной деятельности: общественная практика — у Василия Великого, созерцание, богосло­вие и проповедь — у Григория Назианзина, склонность к мистицизму и философскому осмыслению начал хри­стианского учения — у Григория Нисского. Однако помимо родственных связей и дружеских отношений их связывало также единство общественной, богослов­ской и творческой позиции и совпадение или боль­шая степень близости их взглядов по многим частным вопросам. К. активно воспринимали и творчески пере­рабатывали как общекультурное наследие Античности (риторику, философию, естествознание, медицину), так и богословские искания предшествующих христианс­ких мыслителей — апологетов, Климента Александрий­ского, Оригена, Григория Неокесарийского, Афанасия Александрийского и др. К. заложили основы нового пе­риода в истории церкви, связанного с христианизацией империи, возникновением христианских государств, обращением в христианство широких масс населения. Им удалось изложить основные элементы церковного учения, используя понятия и категории эллинистиче­ской мысли и тем самым сделать это учение открытым и понятным для новообращенных. Они произвели упо­рядочивание литургической жизни церкви, церковной дисциплины (Василий). Их труды (уставы Василия Ве­ликого, антропология, мистика и аскетика Григория Нисского) и практическая деятельность способство­вали распространению монашества в Малой Азии и на Западе, сделали возможным его превращение в уни­версальный общецерковный институт. Однако наи­большие достижения К. лежат в области тринитарного богословия и христологии. Эти темы разрабатывались ими в духе утвержденного на Никейском соборе 325 (I Вселенский собор) учения Афанасия Великого о единосущии Лиц Пресвятой Троицы и заложили основу богословия последующих Вселенских соборов: Кон­стантинопольского (381), Эфесского (431), Халкидонского (451). Исходной точкой их богословия (как и в патристике вообще) было восходящее к Афанасию и Иринею Лионскому учение о том, что «дольний чело­век стал Богом, поскольку Бог стал человеком» и прин­цип «что не воспринято, то не уврачевано» (Григорий богослов), которые воспринимались ими как наибо­лее адекватное выражение христианского опыта богопознания. Развертывание и конкретизация этих поло­жений в виде более или менее законченных теорети­ческих конструкций привели К. к созданию основопо­лагающих формулировок тринитарного и христологического догматов. Подлинное значение этих догматов в структуре религиозного опыта может быть уяснено только в общем контексте учения о религиозной исто­рии человечества, богопознании и спасении. Их «фи­лософия религии» сложилась как синтез библейских (в особенности пророческих) представлений о взаимо­отношениях Бога и человека, об истинном богопочитании, о происхождении и значении языческих куль­тов и античной философии религии, начиная с Ксенофана развившей критику народных верований и религиозных представлений политеизма. История ду­ховных исканий человечества предстает у К. как исто­рия различных форм «поклонения» или «служения», которые в зависимости от своего объекта и отноше­ния к нему могут быть истинными или ложными. При этом в качестве ложных форм рассматриваются не толь­ко языческие культы и ереси, но и всякая попытка отож­дествления Бога с человеческим понятием о нем, неиз­бежно порождающая идолопоклонство. Богословие К. начинается, т. обр., с радикального апофатизма (см. Апофатическое богословие), цель которого — очищение стремящегося к богопознанию человеческого ума от всех тех понятий, которые он образует, постигая тварное бытие. Из созерцания Вселенной и самопознания человек познает только, что Бог есть, но сущность его остается принципиально непостижимой. По учению К., человек есть микрокосм, олицетворяющий единство материального и духовного мира, но вместе с тем, он сотворен по образу и подобию Божию и призван к господству над материальным миром. Однако эта по­тенция первоначально остается нереализованной. В грехопадении человек отказывается от исполнения своего назначения, отчуждается от Бога, попадает в за­висимость от материального мира. Стремление к Богу, однако, сохраняется в человеке как определяющая черта его природы. В состоянии «после грехопадения» она находит свое превращенное выражение в языческой религиозности, сущность которой: «идолослужение и поклонение твари вместо Творца» (Григорий Богослов) Это «поклонение видимому» существует в различных формах, таких как культы солнца, луны, звезд, неба, зем­ных стихий, поклонение изображениям предков. По­ложительный же аспект духовной истории человече­ства, согласно К., осуществляется в стремлении познать Бога «под руководством разума» из «красоты и благо­устройства видимого» мира. Этот аспект находит свое выражение в опыте богопознания ветхозаветных пра­ведников, и в греч. философии. Однако наряду с этими, «человеческими», аспектами религиозной истории в ней наличествует и, с т. зр. К., играет определяющую роль «Божие домостроительство» — «вразумляющее» и спасающее человека действие Бога в истории. Цент­ральное место в деле спасения занимает крестная смерть Иисуса Христа, рассматриваемая К. в качестве жертвоприношения, в котором Иисус выступает одно­временно и жертвой, и священником, и его воскресение. Важны также и последующие события священной ис­тории: телесное вознесение и др., которые могут интер­претироваться как акт принятия жертвы и жест при­мирения со стороны Бога, восстанавливающего дегра­дирующий мир и творящего новое бытие — церковь. Отдельный человек имеет возможность приобщения этому спасающему акту Бога в церкви, через сакрамен­тальное (в таинствах крещения, евхаристии, в церков­ных праздниках и вообще богослужении) и аскетиче­ское соучастие в жизни, смерти и воскресении Иисуса. Этим достигается очищение тела и души, стяжание доб­родетелей и уподобление Богу. Важную роль играет уче­ние о Троице, которое, согласно К., поэтапно раскрыва­лось в Богосознании человечества. Ветхий Завет ясно говорит об Отце и не так ясно о Сыне; Новый Завет — ясно о Сыне и указывает на Духа, наконец, само бытие церкви дает человеку ясное знание о Духе. Терминоло­гия К. и разработанные ими концептуальные схемы вскоре стали общепринятыми в церкви. Их деятель­ность оказала огромное влияние на все стороны цер­ковной жизни, не только на Востоке, но и на Западе, что выразилось в частности, в почитании Василия Велико­го и Григория Богослова как Вселенских учителей.

К.М. Антонов