В.Ф. Феоктистов "Философские и общественно-политические взгляды Сюнь-цзы. -М.: "Наука", 1976. -292 с.

Избранные трактаты Сюнь-цзы

Глава XXII ИСПРАВЛЕНИЕ ИМЕН (ЧЖЭН МИН)

 Последующие поколения ванов определяли имена следующим образом: названия законов об уголовных наказаниях взяты ими из эпохи Шан, названия титулов – из эпохи Чжоу, имя «культурность» – из ритуала [эпохи Чжоу]. Разнообразные имена, применяемые к вещам, представляют собой общеупотребительные, повсеместно понятные и ставшие привычными для всех живущих в Чжуся2 имена. Именно благодаря этому в отдаленных уголках и районах с неодинаковыми обычаями люди могут общаться между собой, используя эти имена как средство передачи мыслей.

 Разнообразные имена, применяемые к людям, – это следующие: то, что имеет врожденный, естественный характер, называется природными свойствами; то, что представляет собой [результат] соответствия природных свойств человека и вещей, когда духовное [в человеке] соприкасается с вещами, реагирует [на их раздражения] и это происходит без постороннего вмешательства, естественно, называется психическими свойствами. Любовь и ненависть, удовлетворенность и гнев, скорбь и радость как [проявления] психических свойств называются чувствами. Когда сердце помогает этим естественным чувствам отличать [истину от лжи] – это называется размышлением. Когда человек размышляет, а его способности претворяют эти мысли в дела – это называется человеческой деятельностью. Когда человек накапливает мысли, привыкает применять свои способности, в результате чего добивается успеха, – это называется [плодотворной] деятельностью. Когда человек в своих действиях, стремясь к выгоде, идет правильным путем, – это называется [правильным] ведением дел. Когда в своих действиях человек утверждает правильный путь, то есть честен и справедлив – это называется добродетельностью. То, при помощи чего человек способен познать [вещи], называется [способностью к] познанию. Когда [способность к] познанию отвечает состоянию вещей – это называется знанием. То, насколько человек способен познавать вещи, называется способностями. Когда способности отвечают состоянию [вещей] – это называется талантом. Когда природным свойствам человека наносится рана – это называется болезнью. То, с чем сталкивается человек, называется его судьбой. Таковы разнообразные имена, применимые к людям, таковы имена, определенные последующими поколениями ванов.

Поэтому ваны следующим образом создавали имена: опреде-

245

лились имена – и различались реальные [вещи]; распространялись закономерности [определения имен] – и желания людей становились понятными всем; благодаря этому ваны смогли правильно руководить народом и сделать едиными имена3. Когда люди странным образом различают имена и самовольно создают новые имена с тем, чтобы внести беспорядок в исправление имен, – это вызывает в народе сомнения, путаницу и приводит к многочисленным спорам и тяжбам. Подобные действия называются великим коварством, и это преступление равносильно подделке мандатов и мер. Поэтому среди народов, которыми правили [совершенномудрые] ваны, никто не осмеливался создавать имена и вносить путаницу в исправление имен 4. Благодаря этому народ стал искренним, прямым, его стало легко использовать в делах, и это [обеспечило ванам] успех. Поскольку никто не осмеливался создавать странные имена и вносить путаницу в исправление имен, народ во всем следовал законам и строго соблюдал приказы. Таким образом, деятельность этих ванов надолго оставила после себя след! Надолго оставить после себя след и добиться успеха – вот высшая точка мира и спокойствия! Таковы плоды строгого следования установленным именам.

 Сейчас, когда не стало совершенномудрых ванов, люди неохотно придерживаются установившихся имен, появились странные слова, что привело к беспорядку в именах и вещах и сделало неясным определение правды и лжи. Таким образом, пусть даже будет соблюдающий законы чиновник или заучивший каноны конфуцианец – все равно останется беспорядок. Если появится новый [совершенный] ван, он должен будет при определении имен следовать старым именам и в то же время создавать новые имена. В таком случае необходимость имен нельзя рассматривать отдельно от тех причин, которые привели к сходству и различию имен, и от главного в определении имен.

 [Если отсутствуют определенные имена], то, когда различные образы от одного человека передаются другому, они превращаются в нечто путаное и смутное, смешиваются имена различных по содержанию вещей. [Без соответствующих имен] невозможно различать знатных и низких, сходное и несходное. В этом случае при передаче своих желаний - другим людям человек непременно будет испытывать страдания от невозможности ясно передать свои мысли, при совершении дел непременно возникнут несчастья: будут трудности и неудачи. Поэтому мудрый человек дает различным вещам различные имена, с тем чтобы различать реальные [вещи]: наверху – имена, помогающие различать знатных и низких, внизу – имена, помогающие различать сходное и несходное. Когда различают

246

знатных и низких, сходное и несходное – люди не страдают от невозможности передать свои мысли, а при совершении дел не возникают несчастья: нет ни трудностей, ни неудач. Вот почему имена необходимы!

 В таком случае, каким путем достигаются различие и сходство имен? Отвечаю: с помощью небесных органов чувств. Небесные органы чувств всех одинаковых, равноценных людей обладают одинаковой способностью оценивать вещи. Поэтому, сопоставив вещи и найдя среди них сходные, люди дают им общее [имя]. Вот почему люди дают вещам общие имена и благодаря этому понимают друг друга! С помощью глаз они различают внешний вид и цвета вещей, с помощью ушей [люди] различают хороший или дурной голос, различают гармонию; с помощью рта люди различают сладкое и горькое, соленое и пресное, кислое и терпкое; с помощью носа люди различают аромат и зловоние, благоуханные запахи трав и запах гнили, запах сырого мяса и скота; с помощью тела человек различает боль и зуд, холод и жару, гладкую и шероховатую поверхность, легкое и тяжелое. С помощью сердца люди различают радость и гнев, скорбь и веселье, любовь и ненависть. Сердце обладает [способностью], соприкасаясь [с вещами], воспринимать [их]; обладая этой способностью, сердце через уши может познавать звуки, через глаза – познавать внешний вид вещей. Отсюда видно, что способность [сердца], соприкасаясь [с вещами], воспринимать [их] может проявить себя только после того, как небесные органы чувств соприкоснутся [каждый] с тем родом вещей, на который он [реагирует]. Когда органы чувств соприкасаются с вещами, но не [в состоянии] познать их, когда сердце воспринимает вещи, но не в состоянии выразить [это] в словах, в таком случае люди всегда говорят: «непознаваемое». Таким путем достигаются сходство и различие имен.

 Вслед за этим 5 вещам даются имена: одинаковым вещам даются одинаковые имена, различным вещам – различные. Когда для выражения [смысла] достаточно единичного имени, употребляется единичное имя; если же для выражения [смысла] единичного имени недостаточно, употребляется сложное имя. В тех случаях, когда единичное и сложное имя не исключают друг друга, употребляется общее имя. Хотя это имя и общее, это не идет во вред [смыслу]. Когда люди знают, что неодинаковые по реальному [содержанию] вещи должны иметь и неодинаковые имена, тогда неодинаковые реальные [вещи] всегда будут различаться по именам и не возникнет путаницы! И это равносильно тому, как если бы все одинаковые реальные [вещи] всегда имели одинаковые имена! Поэтому хотя вещей и огромное множество, однако иногда

247

люди стремятся назвать все вещи сразу, и тогда они дают им название «вещь». «Вещь» – это большое общее имя. Распространяясь, оно обобщает вещи, обобщает их группу за группой, затем снова обобщает – и так вплоть до того момента, когда делать это дальше становится уже невозможно. Иногда же люди, наоборот, стремятся выделить часть вещей, тогда они говорят, например, «животные». «Животные» – это большое различительное имя. Выделяя, оно различает вещи, различает их группу за группой, затем снова различает – и так вплоть до того момента, когда делать это дальше становится уже невозможно.

 Имя само по себе не обладает определенной пригодностью – оно дается [людьми] по договоренности между собой. Когда [люди] договорятся между собой и употребление [данного имени] станет привычным, только тогда [это имя] может быть признано подходящим. [Те же имена, которые] отличаются от общепринятых [имен], считаются неподходящими. Имя само по себе не обладает заранее данным реальным [содержанием], [содержание] дается именам людьми по договоренности. Когда люди договорятся между собой, когда [данное содержание имени] станет привычным, только тогда это имя называют реальным именем. Среди имен есть такие, которые сами по себе являются прекрасными: они легки для понимания и не вызывают сомнений. Такие имена называются прекрасными именами. Среди вещей одни одинаковы по внешнему виду, но находятся в различных местах, другие неодинаковы по внешнему виду, но находятся в одинаковых местах, это можно различить! Хотя две вещи, одинаковые по своему виду, но находящиеся в различных местах, и могут называться одним именем, однако в действительности о них следует говорить как о двух реальных [вещах]. Когда изменяется внешний вид вещи, но по своему реальному [содержанию] эта вещь остается прежней, не рождая новой, отличной от нее вещи, – это называется изменением. Когда изменяется [внешний вид вещи], но ее [содержание] остается прежним, следует говорить об одной и той же реальной [вещи]. Вот почему необходимо учитывать реальность при определении количества вещей. Это главное в определении имен, это то, чего не могли не учитывать последующие поколения ванов при выработке ими имен.

 «Быть оскорбленным – не значит быть опозоренным», «мудрец не любит себя»7, «убить разбойника – не значит убить человека»8 – все эти выражения представляют собой произвольное употребление слов, направленное на то, чтобы внести путаницу в имена. Проанализируйте причины появления [этих] имен, а затем взгляните, какие из них могут быть употребимы, – и [с внесением

248

путаницы в имена] будет покончено. «Высокая гора и глубокая бездна находятся на одном уровне» 9, «человек в своих желаниях стремится к малому»; «мясо домашних животных невкусно», «звук большого колокола не доставляет удовольствия»11 - все это выражения, в которых произвольно используются реальные [вещи], чтобы внести путаницу в имена! Проанализируйте, каким путем достигаются различие и сходство, а затем посмотрите, какие [реальные вещи] и какие [имена] соответствуют друг другу, – и тогда [с подобными выражениями] будет покончено. «[Вещи] исключают друг друга и в то же время вмещают одна другую»12, «корова плюс лошадь – не есть лошадь» все это выражения, в которых произвольно употребляются имена, чтобы запутать [понимание] реальных [вещей]! Проанализируйте точное определение имен, поставьте взамен тех имен, которые должны быть отброшены, имена, которые могут быть приемлемы, – и [с подобными выражениями] будет покончено. Все странные, необычные слова и выражения, в которых отходят от правильного пути и которые создаются произвольно, – всех их охватывают [эти] три категории путаных фраз! Поэтому просвещенный правитель знает границы имен и не станет даже спорить [по поводу этих выражений].

 Народ легко заставить быть единым [в своих стремлениях], если использовать для этого правильный путь, но нельзя совместно с ним выяснять необходимость [этого]. Поэтому мудрый правитель воздействует на народ с помощью власти, ведет его за собой, указывая ему правильный путь, извещает его [о своих решениях] с помощью приказов; давая нужную оценку, поощряет достойных и с помощью уголовных наказаний пресекает [недостойные действия]. Таким образом народ, которым правит просвещенный правитель, изменяется и идет по правильному пути так, как будто он наделен чудесной силой! Разве есть здесь, о чем спорить?

 Однако сейчас уже нет совершенномудрых ванов, в Поднебесной царит беспорядок, появились вредные высказывания, а правители не имеют власти, чтобы справиться с этим, не имеют законов об уголовных наказаниях, чтобы пресечь эти вредные слова. Поэтому и становится необходимым спор! Когда люди не знают вещи, они прежде всего дают ей имя; если и после этого вещь непонятна, подбирают слова, описывающие ее; когда и после этого отдельные места остались непонятными, появляется необходимость подробного пояснения; если и после такого подробного пояснения все еще остаются неясные места, тогда появляется необходимость спорить и доказывать. Поэтому подбор слов, определение имен, споры и подробные пояснения есть лучший способ употребления слов и основное начало деятельности вана. Услышать имя [вещи]

249

и тут же понять, о какой вещи идет речь, – вот в чем состоит правильное употребление имен! Когда накапливаются имена и образуются фразы – в этом и состоит сочетание имен! Когда использование имен и их сочетание осуществляются правильно – это называется «постичь имена»! Имена даются людьми для того, чтобы различать реальные вещи! Фраза соединяет имена различных реальных [вещей], чтобы выразить одну мысль. Спор представляет собой доказательство истины, касающееся одного и того же имени реальной [вещи]. Подбор слов [для понимания вещи] и определение имен происходят во время споров. Спор есть отражение дао в сердце. Сердце – повелитель дао, дао – это основные принципы правильного управления [государством].

 Когда сердце соответствует дао, речь соответствует сердцу, а фразы–[смыслу] речи, когда имена установлены правильно и соответствуют вещам, тогда легко понять и сущность [вещей]! Когда различают отличные [друг от друга] вещи, не совершают ошибок; когда выделяют однородные [вещи], то не нарушают законов! Когда [умеют] слушать [других] – это есть соблюдение приличий. Спорить – значит [стремиться] до конца выяснить причину. Если правильным путем выявлять коварство, так же как с помощью веревки определять кривизну или прямизну [вещей], то коварные выражения не смогут создать путаницу и не найдут себе места ни в одной из школ ученых. Обладать способностью одновременно слушать [многих] и при этом не кичиться и не зазнаваться; обладать ученостью, позволяющей одновременно знать [все школы и учения], и не иметь манеры самому приукрашивать [свою добродетельность]; когда учение осуществляется, в Поднебесной царит порядок; если же учение не проводится в жизнь, [надо уметь] объяснить его принципы и удалиться в укромное место – так выглядит спор совершенномудрых! В «Ши цзин» об этом сказано так:

Кто добродетелен и сдержан,

Чьи помыслы к высокому стремятся –

Тот может быть подобен яшме

Иль скипетру из белого нефрита.

О повелитель с легким сердцем,

Что радость людям источает!

Тебя во всех концах Вселенной

Главой считать готовы люди!

 Когда люди вежливы и уступчивы, когда правильно соблюдается разница между старшим и младшим, тогда не произносятся странные речи и не появляются коварные слова. Говорить с мыслью о человеколюбии, слушать с желанием учиться, различать правду и ложь, думая о справедливости, не менять своих желаний под

250

влиянием клеветы или похвалы людей, не ласкать ухо и глаз слушающего красивыми, но неверными словами, не продавать за взятку власть и положение знатного человека, не пользоваться слухами – и тогда сможешь стать добродетельным и верным, сможешь говорить, не внося путаницы в слова, сможешь обладать острым языком, но не пускать его в ход по любому случаю, будешь ценить справедливость и презирать темные заговоры. Вот что значит спорить, будучи просвещенным и совершенным человеком! В «Ши цзин» об этом сказано так:

О долгая ночь!

Об ошибках все думы!

Если древность изучаешь

И не ленишься при этом,

Коль не делаешь ошибок –

Долг свой честно выполняешь,

Соблюдаешь ритуал,

То к чему тогда бояться

Слов людских и пересудов? 15

 Речь совершенного человека глубока [по содержанию] и в то же время совершенна [по форме]; хотя она произносится и со снисходительным видом, однако в ней заключен хороший смысл; хотя она и неровна, но в конечном счете приводит к единому [выводу]. Совершенный человек правильно использует имена, правильно использует слова и таким образом добивается ясного выражения своих желаний! Имена и слова – это средство передачи желаний людей. Если имена и слова позволяют с их помощью взаимно обмениваться мыслями, можно считать, что цель достигнута! Когда же смысл имен и слов искажают, это уже коварство! Поэтому, когда имена могут указывать на реальную [вещь], а слова – выражать ее сущность, можно считать, что цель достигнута! Когда же пытаются перейти эти границы – это называется «трудностью»; совершенный человек отказывается от подобных [умышленно созданных] трудностей, в то время как глупцы, наоборот, стремятся к ним, пытаясь сделать их своим «богатством». Совершенно очевидно, что речь глупых людей легкомысленна и груба, она отличается желанием спорить, и в ней заключен плохой смысл, это -– бессмысленная болтовня, которая льется бесконечным потоком! Глупый человек использует имена для обмана других, использует слова, чтобы вводить людей в заблуждение, и не вникает глубоко в смысл желаний людей! Поэтому хотя он всеми силами и стремится действовать, но не в состоянии достичь конечной цели [своих действий], хотя он и упорно трудится, но не добивается успеха, хотя он и жаждет славы, но остается неизвестным. Речь же мудрого человека такова:

251

если будешь над ней думать, то легко узнаешь ее смысл; если будешь претворять [сказанное им] в жизнь, то легко осуществишь это; если захочешь отстаивать ее, это легко сделать; и наконец, [слушая эту речь], узнаешь то, что любит мудрый человек, и не столкнешься с тем, что он ненавидит. Глупые же люди поступают наоборот! В «Ши цзин» об этом сказано так:

Если ты оборотень или жаба –

Видеть тебя невозможно бы было!

Но человек ты – с лицом и глазами,

Взор твой безумен, блуждает бесцельно.

Песню прекрасную и сочинил я,

Чтобы конец положить тем блужданьям! 16

 Все те, кто, говоря о [путях установления] порядка, считают, что [он возможен только после того, как] люди откажутся от своих желаний, – это люди, не знающие правильного пути удовлетворения желаний и потому страдающие от них. Все те, кто, говоря о [путях установления] порядка, считает, что [порядок возможен только после того, как] люди сократят свои желания, – это люди, не знающие, как умерить свои желания, и потому сами страдающие от их обилия. Есть желание или нет его, определяется [существованием] различных категорий [вещей], определяется тем, живая это или мертвая [вещь], и от этого не зависит, порядок или смута [царят в Поднебесной]. Желает ли [человек] большого или малого – также определяется [существованием] различных категорий [вещей], определяется характером желаний человека и от этого не зависит, порядок или смута [царят в Поднебесной]. Желания не ждут, когда они станут доступными, [с тем чтобы только тогда проявить себя], однако люди стремятся удовлетворить лишь те желания, которые они считают доступными. То, что желания не ждут, когда они станут доступными, [с тем чтобы только тогда проявить себя], – это люди получают от природы! То, что человек стремится удовлетворить лишь те желания, которые он считает доступными, – это люди получают от сердца! [Естественные] желания, которые! человек в чистом виде получает от природы, контролируются Многообразными, [все взвешивающими] желаниями, которые исходят от сердца [человека]. Таким образом, [разумные желания] содержат в себе мало похожего на те [естественные] желания, которые [человек] получает от природы. Из того, что человек больше всего желает, на первом месте стоит жизнь! Из того, что человек больше всего ненавидит, на первом месте стоит смерть! Однако иногда люди смерть предпочитают жизни. Это происходит совсем не потому, что они не любят жизнь и хотят смерти: [дело в том, что в данном случае] они не могут жить, а могут лишь умереть! Поэтому когда

252

в своих желаниях [люди] переходят границы [допустимого], но их действия не следуют до конца [за этими желаниями] – это значит, что сердце сдерживает действия человека. Если то, что сердце считает правильным, соответствует [естественному] закону, то, пусть желаний будет и много, разве они повредят [наведению] порядка [в Поднебесной]?! Когда в своих действиях [люди] переходят границы [допустимого], в то время как в своих желаниях [они] не стремятся [к этому],– это значит, что так поступать человеку повелевает его сердце. Если то, что сердце считает правильным, не соответствует [естественному] закону, то, пусть желаний будет и немного, разве они смогут пресечь беспорядок!? Отсюда видно, что порядок или смута зависят от того, что считает правильным сердце [человека], а не от того, что он [человек] желает. Если искать причину не в том, в чем она состоит, а в том, где ее нет, то, несмотря на все разговоры о том, что «я нашел причину», ее можно только потерять.

 Врожденные свойства [человека] даны ему небом; чувства – это то, что присуще врожденным свойствам; желания – следствие чувств. Считать, что все желаемое доступно, и стремиться добиться этого – это то, чего трудно избежать человеку в своих чувствах. Считать свои желания правильными и стремиться удовлетворить их – таков непременный путь размышления [даже] мудрого человека! Поэтому, пусть будет даже ничтожный караульный, ему не избавиться от желаний, поскольку желания – это то, что присуще природе человека! Пусть будет даже Сын Неба, его желания все равно не могут быть удовлетворены полностью! Хотя желания и не могут быть полностью удовлетворены, однако к этому можно приблизиться! Хотя желания и не могут исчезнуть, однако стремления к их удовлетворению можно ограничить. Хотя желания и не могут быть полностью удовлетворены, однако люди, стремящиеся удовлетворить свои желания, все-таки могут приблизиться к этому. Хотя желания и не могут исчезнуть, однако, когда они не получают своего полного удовлетворения, стремящийся удовлетворить их человек, естественно, думает над тем, как бы умерить свои желания. Правильный путь состоит в том, чтобы стремиться получить сполна, когда дают, и уметь умерить свои желания, когда приходится отказываться от чего-либо. Во всей Поднебесной ничто не может сравниться [с таким умением получать и отказываться].

 Обычные люди всегда делают то, что сами они считают правильным и отказываются делать то, что они считают неправильным. В признании правильного пути ничто не может сравниться с подобной силой убежденности! Людей, которые бы не захотели идти по пути, признанному ими правильным, не бывает. Например, если

253

человеку нравится идти на юг, то, как бы Длинен ни был туда путь, он все равно будет идти на юг; если человек не хочет идти на север, то, как бы короток ни был туда путь, он не пойдет на север. Тем более не стоит и думать о том, что он вместо юга пойдет на север только из-за того, что путь на юг не может быть пройден им до конца. Как бы велико ни было то, чего желают люди, они все равно будут желать его; как бы мало ни было то, что они ненавидят, они все равно будут ненавидеть его. Тем более не стоит и думать о том, что люди станут ненавидеть то, что они желают, из-за того, что это желание не может быть удовлетворено полностью! Поэтому, если желания разумны, им нужно следовать, и тогда невозможен беспорядок, даже если этих желаний и будет много. Если желания неразумны, их нужно оставить: разве в этом случае возможно добиться мира и спокойствия, даже если этих желаний будет и немного?! Поэтому мудрый человек говорит лишь о разумности желаний – и только! А все другие теории бездарных ученых, которые они сами считали драгоценными, – все они обречены на гибель.

 Когда люди добиваются вещей, то не всегда то, что они получают, полностью соответствует их желаниям; когда люди избавляются от вещей, то не всегда то, что они отбрасывают, полностью ненавистно им. Поэтому в любых своих действиях человек не может обойтись без точного взвешивания. Если безмен не верен, тогда более тяжелая вещь окажется наверху и люди ошибочно примут ее за более легкую; и наоборот, более легкую вещь, оказавшуюся внизу, они ошибочно сочтут более тяжелой. В этом причина того, что люди часто путают «легкое» и «тяжелое». Если неправильно взвешивать события, то несчастье, заключенное в [данном] желании, ошибочно будет приниматься за счастье; и наоборот, счастье, заключенное в [данном] отвращении [к чему-либо], ошибочно будет приниматься за несчастье. В этом причина того, что люди часто путают «несчастье» и «счастье». То, что называют дао, есть правильное взвешивание событий древности и современности. Когда люди оставляют дао и сами, по своему усмотрению решают, что правда и что ложь, они оказываются не в состоянии распознать несчастье и счастье!

 Возьмем обмен вещей. Когда одну вещь обменивают на [другую, тоже] одну вещь, люди говорят: «не прибавилось и не убавилось». Когда одну вещь обменивают на две вещи, люди говорят: «не убавилось, а, наоборот, прибавилось». Когда две вещи обменивают на одну вещь, люди говорят: «не прибавилось, а, наоборот, убавилось». Человек, ведущий счет вещам, [естественно], добивается того количества, которое [он считает] большим; человек, замышляющий

254

что-либо, [естественно], следует [в этом] тому, что он считает правильным. Никто не станет обменивать две вещи на одну, поскольку люди ясно представляют себе количество [вещей]. Если в своих действиях следовать дао и исходить из него – это равносильно обмену одной вещи на две! Как можно здесь что-нибудь потерять? Если же в своих действиях оставить дао и по своему усмотрению выбирать [путь] – это равносильно обмену двух вещей на одну! Как можно здесь что-нибудь приобрести! Когда желания, накапливаемые в течение сотен лет, человек приносит в жертву мимолетной прихоти – это равносильно тому, когда [при обмене вещей] не имеют ясного представления об их количестве!

 Я глубоко изучил [следующие] скрытые, трудно распознаваемые принципы. Людей, которые в глубине своих мыслей пренебрегли бы основами [дао] и не придавали бы значения вещам, не бывает! [Людей, которые] придавали бы значение вещам и при этом не испытывали бы внутреннего беспокойства, не бывает! [Людей, которые] оставили бы в своих поступках основы [дао] и которым не грозила бы после этого опасность, не бывает! [Людей, которым] бы грозила опасность и которые не испытывали бы от этого внутреннего страха, не бывает! Если сердце в смятении и беспокойстве, то, пусть даже во рту будет мясо домашнего животного, человек не почувствует его прекрасного вкуса; пусть даже его уши услышат звуки колокола, они не в состоянии будут познать всю прелесть его звука; пусть даже глаза увидят платье с вышитыми узорами, они не познают его красоты; пусть даже на человеке будет надета легкая и теплая одежда, а перед ним постлана мягкая циновка, тело человека все равно не почувствует их удобства. Поэтому, хотя [такой человек] и будет пользоваться красотой вещей, он не сможет полностью насладиться ею. Если, предположим, он вдруг [на какое-то время] и почувствует наслаждение от этой [красоты], его сердце по-прежнему будет находиться в [смятении]! Таким образом, хотя [человек] и будет пользоваться красотой вещей, однако [сердце] его будет полно смятения; хотя будут [ясно видны] все выгоды, получаемые от вещей, однако [мысли человека] будут целиком занимать одни несчастья. Когда так добиваются вещей, то [спрашивается]: что это – поддержание своей жизни [с помощью вещей] или принесение ее в жертву вещам? Совершенно очевидно, что когда [человек], стремясь удовлетворить свои желания, приводит в смятение свои чувства; стремясь поддерживать свое существование, наносит вред своему телу; стремясь поддерживать в себе радость, причиняет боль своему сердцу; стремясь поддерживать свою славу, вносит беспорядок в свои действия, то в этом случае, будь даже он пожалован наделом, как хоу, или зва-

255

нием цзюнь, – он ничем не отличается от разбойника; пусть даже он ездит в парадной коляске сановника и носит шапку чиновника, он ничем не отличается от [бедняка, которому] не хватает [средств на жизнь]. Такой человек может быть назван рабом вещей!

 Когда сердце человека спокойно и находится в радостном состоянии, то, пусть даже цвета не достигли своего обычного вида, они все равно смогут ласкать глаз [человека]; пусть даже звуки не достигли своего обычного состояния, они все равно смогут ласкать слух [человека]; грубая пища и овощная похлебка все равно смогут оставить во рту [человека] ощущение прекрасного вкуса; одежда, сделанная из грубой материи, и обувь, сплетенная из грубой веревки, все равно смогут ласкать тело [человека]; тесная комната с тростниковыми занавесками и соломенной подстилкой все равно будет приятна для тела [человека]. Поэтому, пусть даже не будет прекрасных образцов вещей, [человек] все равно сможет быть радостным; пусть даже [у человека] и не будет определенного знатного титула, [он] все равно сможет добиться славы. Если такому [человеку] дать высокий пост в Поднебесной, он непременно принесет ей много [пользы], не ища при этом больших удовольствий для себя лично. Такого [человека] можно назвать [человеком], ценящим себя и подчинившим себе вещи.

 К словам, которые нельзя проверить, к действиям, которых не было раньше, к замыслам, о которых ранее ничего не было слышно,– ко [всему] этому совершенный человек относится осторожно!

Глава XXIII О ЗЛОЙ ПРИРОДЕ ЧЕЛОВЕКА (СИН Э)

 Человек по своей природе зол, его добродетельность порождается [практической] деятельностью! Ныне человек рождается с инстинктивным желанием наживы; когда он следует этому желанию, то появляется стремление оспаривать и грабить, исчезает желание уступать. Человек рождается завистливым и злобным; когда он следует этим качествам, то рождаются жестокость и вероломство, исчезают верность и искренность. Человек рождается с ушами и глазами, его влекут звуки и красота; когда он следует этим желаниям, рождается распущенность, исчезают нравственность и культурность. Таким образом из природы человека и его стремления удовлетворить свои чувства рождается желание оспаривать и грабить, совершать то, что идет вразрез с его долгом, нарушаются все

256

принципы, что ведет к беспорядку. Поэтому необходимо воздействие на человека с помощью воспитания и закона, нужно заставить его соблюдать нормы ритуала и выполнять свой долг, только тогда у человека появится уступчивость и он станет культурным, что приведет к порядку. Если с этой точки зрения рассматривать природу человека, тогда становится очевидным, что человек по своей природе зол и что его добродетельность порождается [практической] деятельностью!

 Поэтому, так же как кривой кусок дерева нуждается в зажиме для выпрямления, причем его нужно подогреть и выправить, и только после этого он сможет стать прямым; так же как тупой кусок металла нуждается в ковке и точке и только после этого сможет стать острым, так и человек, который по своей природе зол, нуждается в воспитании и законах и только после этого сможет встать на правильный путь; на него необходимо воздействие норм ритуала и чувства долга, только тогда он сможет соблюдать законы. Сейчас, если человека не воспитывать и не воздействовать на него с помощью законов, он становится несправедливым, коварным и идет по неправильному пути. Если на человека не воздействовать с помощью норм ритуала и чувства долга, он нарушает [законы], поднимает смуту и не поддается умиротворению. В древние времена совершенномудрые правители, понимая, что человек по своей природе зол, видели в этом причину несправедливости и коварства человека, в результате чего он становится на неправильный путь, а также причину того, что человек нарушает [законы], поднимает смуту и в результате не поддается умиротворению. Потому они ввели ритуал и [понятие] чувства долга и создали систему законов, с тем чтобы дисциплинировать и воспитать чувства и характер человека, направив их по правильному пути, соответствующему дао. Тот из современных людей, кто изменяется под воздействием воспитания и законов, кто накапливает знания, соблюдает нормы ритуала и выполняет свой долг, является совершенным человеком. Тот же, кто невоздержан в своих чувствах, потворствует им, нарушает нормы ритуала и не выполняет своего долга, является ничтожным человеком. Если с этой точки зрения рассматривать природу человека, тогда становится очевидным, что человек по своей природе зол и что его добродетельность порождается [практической] деятельностью.

 Мэн-цзы говорил: «Способность человека к учебе объясняется тем, что он по своей природе добр». Я говорю, что это не так. [Мэн-цзы] был не настолько [мудр], чтобы познать природу человека; кроме того, он никогда не исследовал разницы между тем, что дано человеку от природы, и тем, что составляет его [практи-

257

ческую] деятельность. Все, что дано человеку от природы, – это плоды [деятельности] неба, которых нельзя добиться через учебу и невозможно получить самому. Нормы ритуала и долга созданы совершенномудрыми; человек может [научиться соблюдать их] через учение и обрести это в практической деятельности. То, что не может [быть получено] через учебу или практическую деятельность, но заключено в человеке, называется его природой. То в человеке, что может быть получено через учебу и практическую деятельность, называется приобретенными чертами. Таково различие между тем, что в человеке от природы, и тем, что в нем является приобретенным! От природы человек имеет глаза, с помощью которых он может видеть, уши, с помощью которых он может слышать; таким образом, способность видеть неотделима от глаз человека, способность слышать – от его ушей. Ясно, что способность видеть и способность слышать нельзя получить через учебу. У Мэн-цзы сказано: «Человек по своей природе добр; то, что а нем есть злого, -– это результат потери человеком своих врожденных качеств». Я утверждаю, что это неправильно. Если говорить о природе человека, то уже с рождения он теряет свою простоту и лишается [природных] качеств – только в этом смысле можно говорить об утере человеком своей [сущности]. Если с этой точки зрения рассматривать природу человека, тогда становится очевидным, что человек по своей, природе зол.

 [Учение], толкующее о «природной добродетельности человека», [предполагает], что [человек], не теряя своей простоты и своих природных качеств, способен сам стать прекрасным. Оно предполагает, что природные данные человека в их простоте сами становятся прекрасными, что его сердце в своих стремлениях само достигает добродетельности, подобно тому как способность видеть неотделима от глаз, а способность слышать неотделима от ушей, почему и говорят: «Глаза видят, уши слышат!» [Но это не так]: следуя своей природе, человек стремится поесть досыта, когда он голоден; быть в тепле, когда ему холодно; отдохнуть, когда он устал от тяжелой работы. Таковы [естественные] чувства человека! Когда человек голоден, но, видя рядом старшего, не осмеливается есть первым, – это значит [лишь], что он уступает [это право старшему]. Когда человек устал от работы, но не осмеливается просить об отдыхе, – это значит [лишь], что он стремится работать за старших. То, что сын уступает отцу, младший брат – старшему, и то, что сын работает за отца, а младший брат – за старшего, – эти два [вида] поведения человека противоречат его природе, идут вразрез с его чувствами. Между тем именно таков путь почитания сыном родителей, именно в этом состоит культурность, рождающаяся из соблюдения норм

258

ритуала и выполнения своего долга. Поэтому, когда человек следует своей природе, он невежлив и неуступчив; [и наоборот], когда человек вежлив и уступчив, это противоречит его природе! Если с этой точки зрения рассматривать природу человека, тогда становится очевидным, что человек по своей природе зол и что его добродетельность порождается [практической] деятельностью!

 Спрашивают: если человек по своей природе зол, то как появились ритуал и чувство долга? Отвечаю: все нормы ритуала и долга появились как результат деятельности совершенномудрых, а не из врожденных качеств человека. Например, гончар с помощью формочек изготавливает из глины гончарные изделия; в этом случае гончарные изделия представляют собой [результат] труда человека, а не его врожденных качеств. Рабочий, обтесывая дерево, изготавливает из него деревянные изделия; в этом случае деревянные изделия представляют собой [результат] труда рабочего, а не его врожденных качеств. Совершенномудрые после долгих размышлений и изучения действий людей ввели нормы ритуала и [понятие] чувства долга и создали систему законов. Таким образом, нормы ритуала, долг и законы появились как [результат] деятельности совершенно-мудрых, а не врожденных качеств человека! Если говорить о том, что глаза [человека] любят красоту, уши – музыку, рот –- [приятный] вкус, что в мыслях [человек] стремится к наживе, что кожа [человека] любит негу, то это исходит от природы человека! Все это проявляется естественно, как результат восприятия (человеком вещей], а не как результат деятельности человека. Все то, что воспринимает [человек], но что не может так [само], естественно [проявиться], а для этого необходима деятельность человека, – все это называется результатом [человеческой] деятельности. Таковы источники возникновения «природы» и «деятельности» [человека], таковы различающие их признаки. Поэтому совершенномудрые изменили свою природу [человека] и стали первыми заниматься [практической] деятельностью; после того как появилась [практическая] деятельность, родились ритуал и долг; после того как родились ритуал и долг, были выработаны законы. Таким образом, ритуал, долг, законы – все это результат [деятельности] совершенномудрых! Поэтому совершенномудрыс не отличаются от других людей по своей природе, но отличаются от них своими действиями. Таким образом, стремление к наживе и алчность – это врожденные качества человека! Если предположить, что среди братьев происходит раздел имущества и при этом следуют природе человека – его стремлению к наживе и алчности, то в этом случае между братьями неизбежно возникнут взаимная борьба и стремление ограбить [друг друга]. Если же воздействовать на них путем воспитания в духе культурности и соблюдения норм ритуала и долга, то они станут уступчивыми даже по

259

отношению ко [всем] людям страны! Отсюда видно, что, если следовать природе человека, это приводит к борьбе между братьями; если же воздействовать на них путем воспитания в духе соблюдения норм ритуала и долга – они станут уступчивыми даже по отношению ко [всем] людям страны!

 Люди именно потому стремятся стать добродетельными, что человек по своей природе зол! Слабый хочет быть великодушным, безобразный – прекрасным, ограниченный – [человеком] с широкими взглядами, бедный – богатым, низкий – знатным. Если люди не находят чего-либо в себе, они непременно стремятся найти это вне себя. Поэтому когда богатый не завидует богатству [другого], а знатный – могуществу [другого] – значит у них самих уже есть это и им не к чему искать его вне себя. Если так рассматривать [вопрос], то [очевидно], что люди именно потому стремятся стать добродетельными, что человек по своей природе зол! Действительно, человек по своей природе не наделен ни культурностью, ни чувством долга; поэтому он усиленно стремится через учебу приобрести эти качества! Человек по своей природе не знает ни ритуала, ни чувства долга, поэтому он путем размышлений стремится познать эти качества! Отсюда видно, что если полагаться лишь на природные данные [человека], то человек не будет обладать ни культурностью, ни чувством долга и не будет знать, что такое ритуал и чувство долга. Отсутствие у людей культурности и чувства долга приводит к хаосу, а незнание культурности и чувства долга – к нарушению [законов]. Отсюда видно, что, если полагаться лишь на природные данные [человека], это [ни к чему хорошему не приведет]: стремление к беспорядку и нарушению [законов] заложены в нас самих. Если так рассматривать природу [человека], тогда становится очевидным, что человек по своей природе зол и что его добродетельность порождается [практической] деятельностью!

 Мэн-цзы говорил: «Человек по своей природе добр». Я говорю, что это неправильно. Когда говорят о добродетельном в Поднебесной в древние времена и сейчас, то имеют в виду правильное соблюдение всех принципов, мир и порядок. Когда говорят о злом, имеют в виду отклонение от всех принципов и беспорядок. В этом и состоит отличие добродетельного от злого. Если бы человек по своей природе действительно правильно соблюдал все принципы и стремился к миру и порядку, тогда зачем бы нужны были совершенномудрые ваны, нормы ритуала и чувство долга?! Пусть даже были бы совершенномудрые ваны, нормы ритуала и чувство долга, но что бы [в этом случае] они могли добавить к правильному соблюдению [людьми] всех принципов, [их] стремлению к миру и порядку? Однако в действительности не так: человек по своей при-

260

роде зол. В древние времена совершенномудрые, видя, что человек по своей природе зол, и зная, что он распущен, идет по неправильному пути, стремится к беспорядку и не поддается умиротворению, именно поэтому и создали власть правителя, чтобы следить за людьми; разъяснили основы ритуала и долга, чтобы воспитывать людей; выработали законы и систему управления, чтобы господствовать над людьми; ввели наказания, чтобы пресекать [преступные действия] людей. Все это привело к тому, что все [люди] в Поднебесной смогли соблюдать порядок и стать добродетельными. Таково было правление совершенномудрых ванов и влияние норм ритуала и чувства долга! Если же сейчас попробовать отбросить власть правителя, не воспитывать [в людях] культурность и чувство долга, отбросить господство [над людьми] с помощью законов и системы управления, не пресекать [их преступные действия] с помощью наказаний и наблюдать со стороны за отношениями между людьми в Поднебесной, это приведет к тому, что сильный будет притеснять и грабить слабого, большинство – жестоко обращаться с меньшинством и вносить среди последних раскол. Вслед за этим в Поднебесной немедленно воцарится хаос, и одно за другим последуют разрушения! Если так рассматривать природу [человека], тогда становится очевидным, что человек по своей природе зол и что его добродетельность порождается [практической] деятельностью!

 Поэтому тот, кто искусно говорит о древности, должен подтверждать [свои слова примерами] из настоящего; тот, кто искусно говорит о небе, должен подтверждать [свои слова примерами] из жизни людей. Ценность всех учений зависит от приводимых в них различающих и суммирующих [суждений] и отвечающих фактам [доказательств]. Поэтому тот, кто, сидя, выдвигает какую-либо теорию, должен встать, развернуть [перед слушателями] все положения своей теории и затем суметь провести ее в жизнь. Мэн-цзы говорил: «Человек по своей природе добр». В этом учении отсутствуют различающие и суммирующие [суждения] и отвечающие фактам [доказательства]. [Мэн-цзы] говорил об этом, сидя, но, встав, не смог развернуть всех положений своего учения и провести их в жизнь. Разве это не серьезная ошибка? Отсюда видно: если считать, что человек по своей природе добр, то можно отбросить совершенномудрых ванов и отказаться от ритуала и чувства долга! Если же полагать, что человек по своей природе зол, тогда необходимо повиноваться совершенномудрым ванам и ценить ритуал и чувство долга! Очевидно, что появление зажима для выпрямления дерева вызвано существованием кривого дереза. Появление плотничьего шнура вызвано существованием непрямых вещей. Учреждение [власти] правителя среди людей и разъяснение им норм ритуала и чув-

261

ства долга были вызваны тем, что человек по своей природе зал! Если так рассматривать природу [человека], тогда становится очевидным, что человек по своей природе зол и что его добродетельность порождается [практической] деятельностью!

 Прямое дерево не нуждается в зажиме для его выпрямления; это происходит потому, что это дерево по своей природе прямое. Кривое дерево непременно должно быть подвергнуто обработке с помощью зажима и тепла, и только после этого оно сможет стать прямым; это происходит потому, что это дерево по своей природе кривое. Поскольку человек по своей природе зол, он непременно нуждается в управлении со стороны совершенномудрых ванов и в воспитании с помощью норм ритуала и чувства долга – только так можно добиться того, что все люди будут соблюдать порядок и отвечать [нормам] добродетельности. Если так рассматривать природу [человека], тогда становится очевидным, что человек по своей природе зол и что его добродетельность порождается [практической] деятельностью!

 Мне говорят: «Культурность и чувство долга как результат накопления [практической] деятельности – все это врожденные качества человека. Поэтому-то совершенномудрые и смогли вызвать их к жизни!» Отвечаю: это неправильно. Когда гончар с помощью формочек изготавливает из глины гончарные изделия, разве эти изделия и глина составляют врожденные качества гончара?! Когда столяр, обтесывая дерево, изготавливает из него изделия, разве эти изделия и дерево составляют врожденные качества столяра?! Что касается того, какое отношение имеют совершенномудрые к ритуалу и чувству долга, то здесь такое же [положение, как и с] гончаром, который с помощью формочек изготавливает из глины гончарные изделия! В таком случае как же можно говорить, что культурность и чувство долга как результат [накопления] практической деятельности являются врожденными качествами человека?! По своим врожденным качествам Яо и Шунь не отличаются от Цзе и Чжи, а совершенный человек – от человека ничтожного. Если же считать, что культурность и чувство долга как результат накопления практической деятельности составляют врожденные качества человека, тогда к чему ценить Яо, Шунь, к чему ценить совершенного человека?! Яо и Шуня как совершенных людей ценят потому, что они смогли изменить свои врожденные качества, смогли положить начало практической деятельности людей, в результате чего появились ритуал и чувство долга. В таком случае совершенномудрые имеют такое же отношение к ритуалу и чувству долга, которые явились результатом накопления [ими практической] деятельности, как гончар к изготовленным им из глины гончарным изделиям!

262

Если так рассматривать (вопрос], то разве культурность и чувство долга как результат накопления практической деятельности являются врожденными качествами человека?! Цзе и Чжи как ничтожных людей презирают потому, что они следовали своим врожденным качествам и чувствам, были распущенны и своевольны и в результате пошли по пути жажды наживы и грабежа. Отсюда становится очевидным, что человек по своей природе зол и что его добродетельность порождается [практической] деятельностью!

 Цзэн Цан, Минь Цзы-цянь и Сяо И не потому были отличными от других людей, что небо питало к ним пристрастие! Тогда в чем же причина того, что только Цзэн Цан, Минь Цзы-цянь и Сяо И одни смогли действительно проявить искреннюю почтительность к родителям и заслужить славу в высшей степени почтительных люден? Это явилось следствием их усилий, направленных на соблюдение норм ритуала и выполнение своего долга! Люди из царства Цинь не потому были отличными от жителей царств Ци и Лу, что небо питало к ним пристрастие! Тогда в чем же причина того, что в вопросе соблюдения своего долга отцом и сыном и различий между мужем и женой люди из царства Ципь были не так почтительны и не так культурны, как жители царств Ци и Лу? Это было вызвано тем, что люди из царства Цинь следовали своим чувствам, были распущенны, своевольны и пренебрегали культурностью и чувством долга! Разве здесь дело в отличии их природных данных?!

 Почему говорят, что «[обычный] человек с улицы может стать Юем»? Отвечаю: Юй именно потому смог стать Юем, что он придерживался человеколюбия, долга и строго соблюдал нормы [поведения]. В таком случае человеколюбие, чувство долга, строгое соблюдение норм [поведения] являются принципами, которые могут быть познаны и приобретены. Поэтому [обычный] человек с улицы может познать человеколюбие, чувство долга, правильные нормы [поведения] и в полной мере приобрести эти качества. Отсюда становится очевидным, что [обычный] человек с улицы может стать Юем! Если считать, что человеколюбие, чувство долга, строгое соблюдение норм [поведения] по существу являются принципами, которые не могут быть познаны и приобретены, тогда даже Юй и тот не смог бы познать человеколюбие, чувство долга, строгое соблюдение норм [поведения] и следовать им! Если предположить, что [обычные] люди с улицы на самом деле не способны познать человеколюбие, чувство долга, строгое соблюдение норм [поведения], не могут в полной мере приобрести этих качеств, тогда [придется заключить, что] они не смогут познать и обязанностей отца и сына в семье, не смогут познать правильности [отношений] между государем и подданными, существующих вне семьи. На самом деле это

263

не так. [Любой обычный] человек с улицы может познать обязанности отца и сына в семье, может познать правильность [отношений] между государем и его подданными, существующих вне семьи. Отсюда становится очевидным, что способность к познанию [этих принципов] и приобретению их заложена и в обычных людях с улицы! Если сейчас добиться того, что [обычные] люди с улицы будут стремиться с помощью этих своих способностей овладеть принципами человеколюбия, чувства долга, которые могут быть познаны и приобретены, тогда станет очевидным, что [обычный] человек с улицы может стать Юем! Если сейчас [обычные] люди с улицы будут следовать дао, заниматься учебой, будут целеустремленны и сосредоточенны, будут тщательно исследовать и проникать в суть [явлений] и будут длительный период времени день ото дня неустанно совершать добрые дела, они достигнут чудесной мудрости и правильно займут свое место в природе! Отсюда видно, что, накапливая [практическую деятельность], можно стать мудрецом!

 Некоторые говорят: «Накапливал [практическую деятельность], можно стать совершенномудрым. Тогда почему же все люди, поступая так, не становятся ими?» Отвечаю: можно, по своему желанию накапливая [практическую деятельность], стать совершенномудрым, но нельзя [стать им] насильно!

 Поэтому ничтожный человек может стать совершенным, но не хочет [сделать этого]; совершенный человек может стать ничтожным, но не хочет [сделать этого]. Ничтожный человек и совершенный человек всегда могут поменяться местами, однако не делают [этого]! Хотя они и могут [так поступить], но нельзя заставить их [это сделать]! Поэтому [говорить], что обычный человек с улицы может стать Юем, будет правильно, но [говорить], что все обычные люди с улицы способны стать Юем, едва ли будет верно. Хотя не все способны стать Юем, однако это отнюдь не меняет [того положения, что] они могут им стать. [Человек] может обойти пешком всю Поднебесную, однако никто никогда не был способен сделать это. Мастеровой, столяр, крестьянин и торговец всегда могут поменяться занятиями, но никогда не были способны сделать это. Если так рассматривать [вопрос], то ясно, что «возможность стать» [кем-то] еще не обязательно означает «способности» сделать это! «Неспособность» сделать что-то не меняет [того положения], что это «можно сделать»! Отсюда видно, что между «способностью» и «неспособностью» и «возможностью» и «невозможностью» имеется большая разница! В таком случае вполне очевидно, что они не могут заменить одна другую.

 Яо спросил Шуня: «Каковы чувства человека?» Шунь ответил: «Чувства человека крайне неприглядны! Стоит ли еще об этом

264

спрашивать! Когда у людей появляются жены и дети, их почтительность к родителям увядает; когда человек получает то, чего он жаждал, у него уменьшается доверие к друзьям; когда у человека достаточно титулов и жалованья, увядает его верность правителю. Чувства людей! Чувства людей! Как они неприглядны! Стоит ли еще об этом спрашивать! Только совершенномудрые и составляют исключение!»

 [Существуют четыре вида мудрости]: мудрость совершенномудрого, мудрость образованного совершенного человека, мудрость ничтожного человека и мудрость слуги. [Способность] говорить много, сохраняя изысканность [формы] и соблюдая последовательность в изложении, [способность] целыми днями обсуждать причины [тех или иных явлений], рассматривать их со всех сторон и в то же время сохранять единую последовательность – такова мудрость совершенномудрого. [Способность] говорить мало, но прямо и сжато, [способность] излагать [свои мысли] по порядку, словно каждое слово нанизано на одну ниточку, и быть сдержанным – такова мудрость образованного совершенного человека! Лицемерие в словах, нарушение всех принципов в поступках, множество ошибок в делах – такова мудрость ничтожного человека! Быстрота, находчивость, остроумие и проницательность в речи, но отсутствие в ней последовательности, обладание разнообразными и обширными способностями, которые, однако, не находят себе применения, [способность] анализировать [слова], быть красноречивым, тщательно разрабатывать [учение], которое, однако, никому не нужно, нежелание считаться с правдой и ложью, правильным и неправильным, стремление лишь победить в споре других – такова мудрость слуги!

 Есть смелость высшего [порядка], смелость среднего [порядка] и смелость низшего [порядка]. Смело встать на путь середины, по которому [должна] идти Поднебесная, смело следовать принципам, которых придерживались ваны-предки, наверху не следовать тем правителям, которые вносят смуту и беспорядок, внизу не следовать людям, которые сеют смуту, там, где есть человеколюбие, не говорить о бедности, там, где человеколюбие исчезло, не [говорить о] богатстве, когда люди в Поднебесной понимают тебя, делить с ними радость и горе, если же люди в Поднебесной не поняли тебя, одиноко и независимо оставаться на своем месте в мире и не испытывать чувства страха – такова смелость высшего [порядка]. Почитать ритуал и быть сдержанным в своих помыслах, серьезным, искренним и пренебрегать богатством, смело выдвигать талантливых людей и продвигать их по службе, смело сдерживать неспособных людей и увольнять их – такова смелость среднего [порядка]! Пренебрегать собственным здоровьем, но ценить богатство,

265

спокойно взирать на несчастья, но пространно объяснять, как избавиться [от них], не желать считаться с правдой, ложью, правильным и неправильным в делах, а лишь стремиться к тому, чтобы победить [в споре] других – такова смелость низшего [порядка]!

 [Луки] фаньжо и цзюйшу – лучшие луки древности, но без [обработки на] станке для изготовления лука они сами не смогли бы принять правильной [формы]; [мечи] цун Хуань-гуна, цюе Тай-гуна, лу Вэнь-вана, ху правителя Чжуан-[вана], ганьцзян, мосе, цзюйюе и пилюй Хэ Люя – все это лучшие мечи древности, но без обточки их на камне они не смогли бы быть острыми, а без усилий человека они не смогли бы рубить. [Легендарный] Хуалю, рысак цицзи, скакуны сяньли и луэр – лучшие кони древности, однако спереди ими нужно было управлять с помощью уздечки, а сзади – угрожать и подгонять плетью, кроме того, нужно было обладать [искусством] управления лошадьми, [равным искусству] Цзар Фу, – и только тогда [эти кони] могли за день покрыть [расстояние в] тысячу ли.

 Пусть даже человек от. природы и обладает прекрасными свойствами и мудростью – он должен еще получить мудрого учителя и следовать ему [во всем], он должен выбирать себе в друзья хороших людей и дружить с ними.

 Когда человек получает мудрого учителя и следует ему во всем, он слышит лишь о поступках Яо, Шуня, Юя и Тана! Когда человек имеет хороших друзей и дружит с ними, он видит лишь искренность, верность, почтительность и уступчивость! Если человек день ото дня все больше проникается человеколюбием и чувством долга, хотя сам еще и не осознал этого, – это результат его общения с [хорошими] людьми. Когда человек находится вместе с плохими людьми, он слышит лишь клевету и ложь, видит лишь разнузданность, разврат, алчность и жажду наживы! Если человек [своими поступками] обрекает себя на казнь, хотя сам и не осознает этого, – это результат его общения с [плохими] людьми! Предание гласит: «Если не знаешь, каковы твои дети, посмотри на их друзей. Если не знаешь, каков твой правитель, посмотри на тех, кто его окружает». Все это – [результат] общения [с людьми]!